Мятежники задержались в зале, где им опять пришлось разделиться. Большая часть осталась расправляться с рыцарями, меньшая, во главе с герцогом, побежала искать Императора с принцессой. Они прочесывали комнату за комнатой, заглядывали во все возможные убежища, известные герцогу.

Герцог Сарийский, начав свой мятеж, по-прежнему намеревался взойти на трон. Для этого он задумал убить Императора, выкрасть Бригду и силой жениться на ней. Будучи дальним родственником Императора и имея в женах его дочь, он не сомневался, что легко добьется власти. Безусловно, такая возможность существовала, но скорее всего герцог ошибался. Большинство влиятельных вельмож Империи после убийства Императора вряд ли бы поддержали герцога в его планах, уж очень плохую репутацию в последнее время тот приобрел в высшем обществе своим отношением к женщинам, и никто из знатных господ не хотел бы испытать безумство нового Императора на представителях женского пола своей семьи. Да еще неизвестно, как на всё это посмотрели бы и Боги. Империя находилась под покровительством Новых Богов, и их реакция могла быть непредсказуемой, когда бы они узнали, что во главе Империи стал человек, когда-то прогневавший Богиню Жизни.

Но герцог не утруждал себя долгими размышлениями о своем возможном будущем. Он поставил перед собой цель и хотел ее добиться любыми методами.

Между тем безумство герцога даже в ходе мятежа прогрессировало. Через некоторое время мятежники догнали Императора с дочерью в одной из проходных комнат. Увидев принцессу, герцог забыл о своем намерении жениться на ней. Перед ним было проклятое для него существо — Женщина, которая пошла ему наперекор и поэтому должна была быть уничтожена. Он поднял свой меч и. рыча как зверь, бросился на принцессу, желая изрубить ее на куски.

Однако на пути герцога встал барон Томс. Он стоял в дверях комнаты и никого не пропускал к Императору и его дочери. Между герцогом и бароном завязался бой. Несмотря на то, что у барона был парадный, а не боевой меч, он так умело им пользовался, что легко отбивал все атаки герцога. Герцога же настолько охватило безумие, что он не мог даже по-настоящему сражаться. Он был неплохим мечником, много раз участвовал в боях и лично убил немало врагов. Сейчас же он сумбурно и бесхитростно махал своим мечом, безуспешно пытаясь достать барона. Тот без труда уходил от его ударов и, изловчившись, одним точным движением меча рассек герцогу горло. Увидев, что их господин смертельно ранен, мятежники яростно навалились на барона и буквально затолкали его в комнату. Отражая удар за ударом, барон пытался отвечать, но уже не мог отбиться ото всех. Его уже несколько раз задели мечами, и он был ранен. Наконец, его непрочный меч сломался, и он остался вообще безоружным.

В это время так внезапно начавшийся мятеж уже практически провалился. Подоспевшая стража Императора расправилась с мятежниками по всему дворцу и теперь искала Императора и принцессу.

Наконец, один из отрядов стражи вбежал в комнату, где находился Император. Тот стоял в одном из углов, отбиваясь мечом убитого герцога от наседавших на него мятежников, которых оставалось только пятеро. Изменник герцог и еще его четверо подчиненных мертвыми валялись на полу. Позади Императора спиной к нему, прислонившись к стене, полулежал барон. Его легкий парадный голубой доспех баронской тысячи был весь рассечен и барон истекал кровью. Принцессы нигде не было видно. Стражники вмиг перебили оставшихся мятежников, не ожидавших нападения сзади.

Тут нашлась и принцесса. Как оказалось, ее прикрывал своим телом барон. Она была настолько маленькая по сравнению с бароном, что ее за ним совершенно не было видно.

Император и его дочь были живыми и даже не раненными. Фактически, их спас барон. К сожалению, сам барон не мог двигаться от ран, хотя и был в сознании.

Его оттащили от стены, положили на его же плащ, подняли и хотели донести до лекаря. Однако было ясно, что жить барону оставалось недолго — больно много крови он потерял. Прежде белый плащ барона, на котором его несли, пропитался кровью и стал красным. Вся процессия — носилки с бароном, Император, принцесса, стражники — медленно передвигалась по коридору по направлению к выходу из дворца.

— Положите его на пол, — сказал шагающий вслед за импровизированными носилками Император, — вы не донесете его. Да и лекарь не успеет.

Несущие барона стражники аккуратно опустили барона вниз. Барон Томс лежал на плаще и прерывисто, чуть присвистывая, дышал. На его губах появилась кровавая пена.

— Отец, ну сделай чего-нибудь, ты же Император, — умоляюще попросила принцесса.

— Я всего лишь Император, а не Бог, что я могу сделать…

К Императору и принцессе подошли несколько уцелевших придворных и, молча, встали вокруг.

— Хотя нет, именно как Император, я могу кое-что… — Слушайте все. Я жалую барону Томсу титул герцога… (тут Император бросил взгляд на окровавленный плащ барона, на котором тот лежал) Алого Плаща и передаю ему в собственность половину земель изменника герцога Сарийского вместе с его родовым замком. Герцогства Сарийского больше не будет. Остальная часть земель герцога Сарийского переходит Империи. Герцогу Алого Плаща также передаются земли, недавно отошедшие Империи после войны с племенами варваров. В случае смерти герцога Алого Плаща его титул и земли переходят к его наследникам!

— Вот так и образовалось наше Герцогство, — закончил свой рассказ Голос. — Не знаю, всё ли так было на самом деле, но именно такая история записана в Хрониках Герцогства Алого Плаща, которые находятся в библиотеке в замке у герцога. Также там хранится тот самый плащ первого Герцога Алого Плаща, который был подарен семье герцога Императором как символ чести, долга и самопожертвования. Точнее не семье герцога, а его младшему брату, который и стал последующим и по-существу настоящим герцогом Алого Плаща. Он основал город Первенец на землях варваров и сделал еще много чего для становления герцогства.

— Занятная история, — сказал Медведь. — А что стало с принцессой Бригдой?

— А что с ней могло стать? Через какое-то время она вышла замуж за одного из принцев соседнего государства — наших союзников. Я не помню деталей, да и особо не интересовался. Это было очень давно и уже не имеет отношения к нашему герцогству.

— А почему Богиня Жизни так жестоко поступила с герцогом Сарийским? Это ведь из-за нее герцог сошел с ума, затеял мятеж и в итоге погиб. Да и невинных женщин он многих загубил. Он, как я понял, был не таким уж плохим человеком до своего превращения в чудовище.

— Дела Богов не всегда можно понять. Но здесь, я думаю, дело обстоит так, хотя может быть я и ошибаюсь. Насколько я знаю, при обращении к Богине Жизни, та не только забирает у обратившегося к ней человека жизненную энергию, но и сама делится с ним частью своей силы. Наверное, это дается Богине нелегко. Если ритуал обращения к Богине Жизни нарушается, то к ней не поступает энергия, которую она уже считала своей. Чтобы люди относились серьезно к Богам, они наказывают тех, кто пытается их как-то обмануть либо несерьезно к ним относится. А несоблюдение любого ритуала, связанного с Богами, это в лучшем случае легкомыслие… Да Богиня Жизни еще ладно, она ведь никого не убивает и вообще часто ее наказания оказываются без жертв — страдает сам провинившейся. Как правило, таких нарушителей ритуала люди сами либо изолируют от других, либо, особо буйных и опасных, безболезненно умерщвляют. Герцог же был слишком крупной политической фигурой, чтобы его изолировать. Тем более до мятежа он неплохо справлялся с делами герцогства. Вот наша Звёздноликая, это, я тебе скажу, еще та Богиня!..

— Звёздноликая? А это кто?

— Кто?! А, ну да, ты же ничего не помнишь. Звёздноликая Удола — это наша Богиня Красоты.

— А что с ней не так?

— После ее действий иногда появляются трупы… Но хватит, еще не хватало разозлить своими разговорами Богов. Нам не помешает их покровительство в пути, так и до места не доберемся.